Не повторись, Мгновение! (О тебе, Марина)
Марина Цветаева
«Уж сколько их упало в эту бездну…»
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все — как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.
Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
— Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?! —
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет,
За то, что мне прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
— Послушайте! — Еще меня любите
За то, что я умру.
Вступление-объяснение
Когда-то давно, еще в школе, я наткнулась на цепляющее и абсолютно невероятное по силе воздействия стихотворение Марины Цветаевой «Уж сколько их упало в эту бездну…». Наткнулась и безоговорочно влюбилась в него…
Я заслушивала до бесконечности песни на эти стихи. Засматривала до дыр концерты, где выступали с этим произведением. Я поражалась до глубины души, насколько же по-разному его можно воспроизводить: начиная с рока и заканчивая романсами и церковными песнопениями. Я намертво выучила каждое слово, каждый знак препинания в этой работе. А еще я искренне не понимала, о чем же она….
Интуитивно я, конечно, многое чувствовала, но никак не могла извлечь это понимание хоть в сколько-то осмысленные слова и предложения. Да и честно говоря, тогда мне это было не особо-то и надо: я просто наслаждалась и впитывала это произведение каждой клеткой, чувствуя, что это что-то действительно важное для меня.
Но со временем моя же саморефлексия, увлеченность и дотошность потребовали понять — почему? о чем? для чего?.. И я начала рассуждать, думать о нем, вертеть это произведение и рассматривать со всех возможных сторон. Всё это спустя семь или восемь лет привело меня к моменту «сейчас», когда я готова высказаться и изложить хотя бы часть своих размышлений и переживаний по этой безусловно важной и сложной для меня работе.
Заметка
Что ж, наверное, самая сильная и цепляющая часть этого произведения — это середина стихотворения:
К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?! —
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
Эта часть очень уж напоминает эффектную и сильную развязку и концовку в одном лице. И потому не удивительно, что я, впервые знакомясь с данной работой, подумала, что это четверостишье является самой важной частью произведения, в которой и выражается главная мысль автора. В конце концов, мое ощущение подпитывалось особой ролью этих строк в разных песнях и прочтениях. Их выделяли голосом, особой экспрессией, интонацией, из них делали припев и повторяющийся мотив, к которому возвращались из раза в раз в течение всей песни.
Однако затем у меня возник вполне логичный и закономерный вопрос: а зачем тогда в этом стихотворении есть еще что-то после? Ведь как я написала, это лишь середина стихотворения. Почему после столь впечатляющих слов не ставится бескомпромиссная точка, заявляющая о завершении идеи? Получается, что мысль продолжается?
Я бы сказала, и да, и нет.
Впрочем, думаю, следует начать с начала. А в самом начале автор очень громко и эмоционально вопрошает-восклицает, задавая извечный вопрос:
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
И в этом коротком предложении-восклицании выводится основная проблема последующего рассуждения. И да, для меня это стихотворение – именно рассуждение с четко поставленным вопросом и с не менее четко данным ответом. А мысль и последующее дополнение говорят, что автор не понимает, почему люди должны умирать? И даже больше, почему ОНА должна будет умереть? Ведь ОНА такая живая, настоящая, искренне любящая жизнь, и ОНА должна исчезнуть в этой бездне? Почему?..
И вот почти без перерыва или какой-либо логической точки автор переходит ко второй части своей работы, к той самой заветной середине. А в ней располагается даже не высказывание или тезис, а скорее уже Манифест. Манифест Жизни. Манифест такой Мимолетной Жизни.
По сути, автор говорит-кричит: «Постойте-постойте, остановитесь! Я ведь уйду, я рано или поздно пропаду безвозвратно! И меня такой, какая я есть, больше никогда не будет! Я больше никогда не повторюсь… Поэтому остановитесь и посмотрите меня! Увидьте меня! Услышьте меня!»…
И именно это четверостишье, обращенное одновременно ко всем и ни к кому, позволяет перейти к ответу и развернуть мысль, как бы страшно она не звучала: а почему, собственно, люди должны умирать?
И ответ, в моем понимании, выходит достаточно простым и одновременно сложным в эмоциональном плане. Он несколько травмирующий, но в то же время примиряющий с действительностью и фатальной неизбежностью и придающий смысловую нагрузку жизни в целом. А именно, главная и центральная мысль этой работы для меня выражены в последних двух строчках:
— Послушайте! — Еще меня любите
За то, что я умру.
То есть люди должны умирать, чтобы быть в чем-то абсолютно неповторимыми, достойными любви и внимания, чтобы обретать ценность мгновения, затерянного в вечности…
Это ощущение импульса жизни, ее тревожной звонкой вибрации в абсолютной тишине и пустоте чувствуется на протяжении всей работы. И это яркое ощущение неизмеримой жажды жизни, захлебывающегося дыхания, жадного до вздоха и чувства. Чувства безграничного ощущения ускользающей в бесконечность такой короткой и мимолетной жизни… Всё это встает перед полным пониманием и непризнанным смирением перед тем, что нам дано это ощущать только благодаря тому, что всех нас впереди ждет бездна, разверстая вдали…
Дана Ананда
июль 2022
